Литературный сценарий

«70. Мацек идет какое-то время по улице, потом сворачивает в поперечную, такую же узкую и тихую. Остановился. На расстоянии нескольких десятков шагов видит перед собой трех идущих посередине мостовой солдат с автомагами. Мгновенно поворачивается. Слышит за собой окрик: «Стой!» От угла улицы его отделяет один шаг. Крепче обхватив одной рукой портфель, другой инстинктивно тянется в пальто за револьвером. И в этот момент сильный удар в спину сдавил дыхание. Дергается. Как сквозь туман слышит приглушенные выстрелы. Выпускает портфель, падает на землю. Видит над собой большой бело-красный флаг.

71. Железнодорожный вокзал. Перрон. Много ожидающих с вещами. Сидят, дремлют.

Из толпы выходит Кристина. Торопливо идет, осматриваясь.

На перроне появляется дежурный по движению. Далеко в глубине виден прибывающий поезд. Кристина нетерпеливо оглядывается. Наблюдает за выходом на перрон. Громкоговоритель объявляет поезд на Варшаву. Бегут опаздывающие.

Поезд подходит к станции.

72.

Один из солдат поднимает портфель. Второй стоит на коленях около лежащего и торопливо обшаривает карманы пальто. Потом расстегивает пальто.

«И что?» — спрашивает третий, стоящий недалеко с автоматом. Стоящий на коленях вынимает из кармана пиджака документ и подает товарищу. Тот просматривает его и кладет в карман. Первый из солдат в это время вытряхивает на мостовую содержимое портфеля: пижама, грязная рубашка, мыло... Все трое смотрят друг на друга.

«Холера», — бормочет стоящий на коленях.

Наклонился над лежащим. Жив еще. Глаза открыты, но уже уходят в глубину, затягиваются мглой.

«Человек, — говорит с жалостью, — человек, зачем убегал?»

73.

«Громы и молнии!» гремит могучий голос. — «Оркестр!» «Приветствовать день!»

При гулких звуках полонеза в полумраке вслед за жестикулирующим Котовнчем и Сиффертом между столиками движутся пары в направлении к выходу. За ними на некотором расстоянии толпятся официанты и возбужденные смеющиеся судомойки.

Оркестр гремит, фальшивя всеми инструментами. Один Люлек играет на рояле без ошибок, но с такой силой, будто хочет его разломать.

Ритм, ритм, ритм делает свое. Пары вытягиваются в длинное шествие, немного как марионетки, вздрагивая и наклоняясь, двигаются одна за другой, одинаковые в движениях, смотрящие вперед невидящими глазами.

Постепенно с движением полонеза и спешащей за ним толной все приближаются к выходу, зал пустеет. Когда зал уже полностью опустел, между столиками вдруг появляется Пененжек, помятый и растрепанный, еще пьяный, несмотря на несколько часов сна, на заплетающихся ногах, жестикулируя в ритм полонеза, кривляясь и гримасничая, марширует по опустевшему паркету вслед за всеми.

Те уже в вестибюле. Светает ясный день. Старый, едва дер жащийся на ногах от усталости, гардеробщик торопливо открывает настежь дверь. Танцующие под звуки все отдаляющегося оркестра сонно выходят во двор.

День обещает быть отличным. Небо прозрачное, голубое, на горизонте слегка затянуто розовой дымкой.

Воздух чистый и холодный. Рыночная площадь пуста.

Котович минуту в восхищении:

«Великолепно! Небывало!»

Вдруг кричит во весь голос: «Да здравствует Польша!»

Секунду длится тишина. Пара голубей вспорхнула с крыши гостиницы. Потом очень далеко, где-то между обгоревших руин заблудившееся эхо отвечает: «Польша!»

Режиссерский сценарий
Сцена 94. Натура. Улица.
Кадр 319. Укрупненный. 3 метра. Хельмицкий стоит неподвижно. Смотрит еще раз на часы. Медленно двигается на аппарат.
Кадр 320. Полусредний. 4 метра. Перспектива улицы. Далеко в глубине стоят два солдата, курят. В кадр входит Хельмицкий. Замечает их, двигается вправо. Выходит из кадра. Солдаты стоят, не обращая на него внимания.
Кадр 321. Средний. 3 метра. Перекресток улиц. В кадр входит Хельмицкий. Идет от аппарата.
Кадр 322. Укрупненный. 2 метра. Угол дома. Хельмицкий выходит из-за него. Мгновенно останавливается.
Кадр 323. Общий. 5 метров. На расстоянии нескольких десятков шагов от себя Хельмицкий видит трех солдат с автоматами, идущих по середине улицы.
Кадр 324. Укрупненный. 3 метра. С движения. Хельмицкий быстро отворачивается. Крепко обхватывает одной рукой портфель. Другая инстинктивно тянется за револьвером.	Голос за кадром: «Стой!»
Кадр 325. Полусредний. 10 метров. В этот момент сильный удар сдавливает ему дыхание. Падает на колени. Дергается, роняет портфель.	Слышны выстрелы и стук подкованных сапог.
(Аппарат быстро опускается вниз.) Над стоящим на коленях развевается огромный бело-красный флаг. Хельмицкий старается подняться, но падает на землю. Кадр 326. Средний немного сверху. Я метра. Хельмицкий лежит на спине неподвижно. В лужах воды отражается небо и высоко развевающийся флаг.
Сцена 95. Железнодорожный вокзал
Кадр 327. Средний. 20 метров. Перрон вокзала. Масса советских солдат в полном снаряжении. Гражданские с чемоданами и тюками. (Аппарат движется, приближаясь к Кристине до укрупненного плана.) Кристина беспокойно осматривается. В глубине, за ее спиной, проходит по-езд. Это транспорт орудий в чехлах. На открытых платформах сидят солдаты. Кристина оглядывается. Пар паровоза заслоняет ее лицо.	Играет гармошка.
Сцена 96. Натура. Улица.
Кадр 328. Укрупненный. 3 метра. Один из солдат обыскивает карманы ттальто Хсльмицкого. Вынимает завядшие фиалки, отбрасывает их в сторону.
Кадр 329. Средний. 7 метров. Хельмпцкий лежит на спине. Около него три солдата. Один из них обыскивает портфель. Выбрасывает поочередно на мостовую: пижаму, грязную рубашку, мыло. Первый вынимает пз кармана пиджака документ, подает товарищу. Тот просматривает и прячет в карман. Все трое смотрят друг на друга.	Солдат второй: «И что?» Солдат, стоящий на коленях: «Холера!»
Кадр. 330. Укрупненный. 5 метров. Солдат нагибается над лежащим Хельмпц-ким. Тот еще жив. Глаза открыты, но уже уходят в глубину, затягиваются мглой.	Солдат третий: «Человек, зачем убегал?»
Сцена 97. Павильон. «Монополъ», танцевальный зал.
Кадр 331. Общий. 15 метров. Котовпч гремит могучим голосом.	Котович: «Громы и молнии!» «Оркестр!» «Приветствовать день!»
При гулких звуках полонеза, в полумраке вслед за жестикулирующим Котовичем и
Сиффертом двигаются пары между столиками в направлении к выходу. За ними на некотором расстоянии толпятся официанты и возбужденные смеющиеся судомойки. Кадр 332. Средний. 4 метра. Оркестр гремит, фальшивя всеми инструментами. Только один пианист колотит по роялю без ошибок и с такой силой, как будто хочет его разломать.	Фальшивые звуки оркестра.
Кадр 333. Средний (на аппарат). 15 метров. Ритм, ритм, ритм делает свое. Пары вытягиваются в длинное шествие, немного как марионетки, вздрагивая и наклоняясь, движутся одна за другой, одинаковые в движениях, смотрящие перед собой стеклянными невидящими глазами. Медленно в темпе полонеза, вместе с движущейся за ними толпой приближаются к выходу. Зал пустеет. Когда зал уже полностью опустел, между столиками вдруг появляется Пененжек, помятый и растрепанный, еще пьяный, несмотря на несколько часов сна, на заплетающихся ногах, жестикулируя в ритм полонеза. В руках держит бело-красный флажок. Марширует по опустевшему залу вслед за другими.	Пепенжек поет: «Польша для нас воскресла!»
Кадр 334. Средний. 5 метров. Они идут через зал первыми к выходу. Мигает люстра, которая сонно светила танцующим бесконечное количество раз.
Сцена 97. Интерьер. Выход из гостиницы «Монополъ».
Кадр 335. Средний. 7 метров. Уже в гардеробе. Старый гардеробщик торопливо открывает настежь дверь. Танцующее шествие выходит на площадь. Их встречает ясное утро.
Сцена 98. Натура. Рыночная площадь перед «Монополем».
Кадр 336. Общий. 2 метра. День обещает быть отличным. Воздух чистый и холодный. Площадь пуста.	Слышен только далекий оркестр.
Кадр 337. Средний. 6 метров. Котович останавливается. Полонез. Стоит минуту в восхищении. Вдруг во весь голос кричит. С крыши срывается стая голубей и пролетает над головами стоящих.	Оркестр умолкает. Котович: «Великолепно! Небывало!» Котович: «Да здравствует Польша!»
Кадр 338. Общий. 2 метра. Противоположная сторона рыночной площади — сожженные дома.	Эхо повторяет: «Польша».
Кадр 339. Общий. 12 метров. Грязная дорога. Плоский ландшафт. Вербы. Пустынное место. Конец	Эхо повторяет: «Польша».

Интересно, что в приведенном фильме последняя сцена сценария не является последней сценой фильма. Фильм заканчивается смертью Мацека Хельмицкого. Эта перестановка последних сцен уже во время монтажа фильма была сделана с целью перенести финальный акцент с метафорической сцены полонеза на полную трагического красноречия сцену смерти молодого человека.

Содержание раздела